"Полторы комнаты" Иосифа Бродского

В Петербург Бродский, как известно, умирать так и не приехал, но его возвращение - мифическое, поэтическое - стало одной из главных тем нового фильма "Полторы комнаты или сентиментальное путешествие на родину", который включен в программу проходящего сейчас Лондонского кинофестиваля.

Вернуться в Петербург Бродский мог - умер он уже в пост-перестроечные годы, ничего ему не мешало и давно уже не грозило. Более того, его там ждали, его туда звали, а после получения им Нобелевской премии присудили даже звание почетного гражданина города.

Среди особо преданных поклонников Бродского в родном городе существует даже миф, что он таки приезжал в Петербург тайком. Основан этот миф на звучащем в том числе и в фильме признании самого Бродского об имевшемся у них с Барышниковым плане отправиться туда круизном теплоходе из Хельсинки – пассажирам такого круиза виза в СССР не требовалась.

Миф, впрочем, остается мифом. (Мне он кажется сродни аналогичному мифу о таинственном приезде в СССР группы Beatles, основанному всего лишь на песне Back in the USSR). Бродский понимал, что в прошлое вернуться невозможно, что города, который он знал и любил, уже нет, нет родителей, и просто так ехать, как турист, не хотел. Но это мифическое символическое возвращение легло в основу нового фильма.

Факты и фантазия

Название фильма - "Полторы комнаты" - позаимствовано у самого Бродского.

Полторы комнаты - эта жилплощадь в огромной ленинградской коммуналке, в которой провел свои первые 30 лет жизни Бродский и которую он с такой точностью и с такой грустью сумел воссоздать в своем эссе.

Именно эта щемящая трогательная интонация и привлекла режиссера Андрея Хржановского. Хржановский хоть сам с Бродским знаком не был, но принадлежит тому же поколению. Он ровесник поэта, и жизненный опыт у них схожий.

"В таких же полутора комнатах и я жил в своей коммунальной квартире, только в Москве со своими также уже немолодыми родителями. И какие-то фразы из диалогов родителей между собой, которые приводил Бродский, я прямо узнавал – Господи, да это же разговор моих родителей. Границы эти стали меня совершенно неразличимыми", - рассказывает Хржановский.

Несмотря на поколенческое и очевидное эстетическое родство с любимым поэтом, Андрей Хржановский прекрасно понимал всю сложность взятой им на себя задачи.

"Картину эту идут смотреть люди хотя бы понаслышке знающие о том, кто такой Бродский. А часто это люди, которые знают и любят его поэзию, у которых сложился уже определенный образ этого поэта и этого человека, потому что личность была в высшей степени неординарная не только в творческом плане", - говорит Хржановский.

"Люди приходят с желанием найти своего Бродского, но это бесполезно. Картина сделана - за что опять-таки спасибо Бродскому - как некий поэтический текст, совершенно самостоятельный, хотя и инспирированный творчеством Бродского и во многом ссылающийся на факты его биографии, но эта фантазия наша с моим соавтором сценаристом Юрием Арабовым", - добавляет он.

Театр теней

Андрей Хржановский известен в первую очередь как мультипликатор, автор замечательных и тонких фильмов, в которых ожили рисунки Пушкина. Такой же принцип он - но с совмещением элементов игрового и документального кино - он применил и в фильме "Полторы комнаты".

Дом Мурузи, тот дом в старом центре Петербурга, в котором жил Бродский, о котором писала Ахматова, и в котором до Бродского жили и Блок, а Мережковский с Гиппиус – дом этот возникает в фильме в виде изысканной черно-белой мультипликации – в духе театра теней.

Еще один замечательный эпизод - сюрреалистический сон, приснившийся полуголодному Иосифу после чтения эпохальной "Книги о вкусной и здоровой пище" - олицетворении сталинской эпохи. Иосиф Виссарионович в поварском колпаке показывает своему голодному тезке-подростку все замечательные кушанья из легендарной книги. Но, несмотря на просьбы мальчика, попробовать ничего не дает.

"Ты еврей, мальчик, а евреи едят только мацу. У меня нет мацы. Но для евреев у меня есть хорошая идея. Ты любишь путешествовать? Я позабочусь о вас. В Биробиджане у вас будет много мацы".

Так, через шутку, через анекдот Хржановский с Арабовым вносят в фильм жесткую политическую реальность времени. Сам Бродский этой темы в своем эссе не касался, но, как известно, Сталин в последние месяцы жизни - на волне развязанной вокруг так называемого дела врачей антисемитской истерии - планировал массовое выселение евреев на Дальний Восток.

В фильме есть сцена, где родители Бродского - Алиса Фрейндлих и Сергей Юрский - уже пакуют вещи, покорно готовясь к ссылке. Фрейндлих и Юрский, по мнению друга Бродского, петербургского литератора и главного редактора литературного журнала "Звезда" Якова Гордина - одна из безусловных удач фильма.

"Они играют просто замечательно. Я ведь много-много лет знал родителей Бродского – и когда Иосиф был здесь и после его отъезда – но все равно в какой-то момент я начал воспринимать Юрского и Фрейндлих как Александра Ивановича и Марию Моисеевну".

Впрочем, есть у Якова Гордина к фильму и претензии: "На мой вкус есть там некоторые вещи, которые я не воспринимаю как необходимые, как точные. Ну, к примеру, сцены богемной жизни с юным Бродским. Я накладываю это на свою жизнь, и я знаю, что мы были не такие".

Музею быть?

Еще один мой петербургский собеседник - Юрий Вдовин - знал Бродского еще в 1950-е годы. Он и по сей день живет в коммуналке в том самом доме Мурузи, где жил поэт.

"Анфилады комнат были поделены на эти самые клетки, в которых мы живем. 376 квадратных метров – такова общая площадь моей коммуналки. Живут там восемь или девять семей. А когда-то это была анфилада богатых комнат. Был большой зал, из которого тоже выгорожены комнаты. В частности моя комната выгорожена из зала. Но у нас квартира "побогаче", чем у Иосифа – у нас два туалета. Но одна ванна. И кухня у нас просторная", - рассказывает Вдовин.

Что же сегодня в полутора комнатах, в которых жил поэт? Остальную часть квартиры специальный фонд по созданию музея Бродского в Санкт-Петербурге с помощью "Альфа-банка" уже выкупил. А вот нынешний хозяин тех самых полутора комнат, зная на каком богатстве сидит, требует за него каких-то совершенно непомерных благ - то ли финансовых, то ли жилищных. Давно назревший вопрос о музее поэтому повисает в воздухе.

"Недавно было у нас в Смольном специальное совещание о том как раз, что к юбилею Бродского, к 70-летию, странно было бы если бы город не справился с этой задачей. Построить небоскреб за миллиарды – на это средства есть, - сокрушается Гордин. - А выкупить комнату единственного нашего Нобелевского лауреата и почетного гражданина города – на это пока не хватает. Это конечно странновато выглядит. Может быть, на будущий год это как-то разрешится".

Правда, справедливости ради надо отдать должное нынешнему хозяину полутора комнат - он пустил в них съемочную группу, и все снималось в самых что ни на есть подлинных интерьерах.

"Полторы комнаты или сентиментальное путешествие на родину" - картина сложная, большая и потому, видимо, неизбежно неровная. Но Яков Гордин готов простить ее авторам все промахи за финал - не случившееся возвращение Бродского в родной город.

"Все уходит, когда наблюдаешь это последнее движение, движение времени вспять, мимо смерти. Об этом Бродский много писал и думал. Как бы пройти мимо смерти".

Оригинал статьи находится на сайте BBC Русская служба